Украинизированные писатели построились в ряды и машут флажками
Кампания по приданию Чехову статуса национального украинского поэта (используется также термин «украинизация»[1][2]) — идеологически и политически мотивированный пересмотр национально-культурной и жанровой принадлежности классика русской литературы Антона Павловича Чехова, начатый украинскими политиками в конце 2000-х годов[2][3][4][5] и приуроченный к празднованию 150-летия писателя.
О поэте Чехове (Отрывок из программы «БОЛЬШАЯ ПОЛИТИКА с Евгением Киселёвым» от 5 февраля 2010 г., телеканал «Интер»)
В январе 2010 года кандидат в президенты Виктор Янукович выступая в эфире телемоста «Симферополь — регионы» отвечал на вопросы крымчан. На вопрос о том, что будет с домом-музеем Чехова в Ялте, Янукович ответил, что прекрасно осведомлен о том, что отмечают «150 лет творчества Чехова» и сделает все, чтобы сохранить память о «великом украинском поэте».
После того, как он первый раз произнес «украинский», ему кто-то подал знак, после чего Янукович добавил: «украинский, русский, да и вообще поэт мирового значения».
Политик пообещал, что после своей победы на выборах он подпишет указ о праздновании юбилея Чехова, «потому что Чехов, это великий и великолепный поэт».[4]
Заместитель председателя Партии регионов Анна Герман заявила журналистам на пресс-конференции, что Виктор Янукович не ошибся, назвав Антона Чехова украинским поэтом.[5] А.Герман зачитала отрывок рассказа «Дом с мезонином», и сказала, что эти строчки — поэзия в прозе.
Те, кто учит литературу не только по учебникам, знают, что такое поэзия в прозе, а большинство чеховских рассказов — это как раз прозовая поэзия, в том числе, и мой любимый «Дом с мезонином».
— Анна Герман
Также Герман отметила, что Антона Чехова вполне можно назвать украинским писателем, так как его мать была украинкой, и сам он писал в своих письмах о том, что в детстве говорил только на малорусском языке, а русский выучил уже позже.
Все, что создано под этим небом, принадлежит земле. И те прозовые произведения, которые Чехов написал на территории сегодняшней Украины, можно считать украинским творчеством… И Чехов так же принадлежит Украине, как и целому миру. Чехов имеет непосредственное отношение к
Украине, и его вполне можно назвать украинским, — как и русским, американским или французским, потому что вершины мировой литературы не имеют национальности.
Украину на самом деле можно считать второй родиной Чехова: его бабушка была украинкой, в семье пели украинские песни, иногда говорили по-украински.[3] Сам Чехов говорил и писал:
В моих жилах течет ленивая хохлацкая кровь…
— Антон Чехов
Я хохол, я ленив. Лень приятно опьяняет меня, как эфир…
— Антон Чехов
Хохлацкая лень берет верх над всеми моими чувствами…
К своему поэтическому дару Чехов относился скептически. 29 апреля 1892 года в письме Лидии Авиловой Чехов писал:[3]
Уважаемая Лидия Алексеевна, отродясь я не писал стихов. Впрочем, раз только написал в альбом одной девочке басню, но это было очень, очень давно. Басня жива еще до сих пор, многие знают ее наизусть, но девочке уже 20 лет, и сам я, покорный общему закону, изображаю уже из себя старую литературную собаку, смотрящую на стихоплетство свысока и с зевотой. Вероятно, под моей вывеской пишет однофамилец или самозванец. Чеховых много…
Говоря о басне, Чехов имел в виду стих «Шли однажды через мостик жирные китайцы», который он написал в 1885 году в возрасте 26 лет:[3]
БАСНЯ
Шли однажды через мостик
Жирные китайцы,
Впереди них, задрав хвостик,
Торопились зайцы.
Вдруг китайцы закричали:
«Стой! Стреляй! Ах, ах!»
Зайцы выше хвост задрали
И попрятались в кустах.
Мораль сей басни так ясна:
Кто зайцев хочет кушать,
Тот, ежедневно встав от сна,
Папашу должен слушать.
Некоторые из стихотворений Чехова были написаны им в юности, а некоторые — уже в зрелом возрасте и вошли в его произведения от имени его же героев. Были и стихи, которые не предназначались для широкого читателя и так и не были при его жизни опубликованы.
О, поэт заборный в юбке,
Оботри себе ты губки.
Чем стихи тебе писать,
Лучше в куколки играть.
Эй, вы, хлопцы, где вы, эй!
Вот идет старик Агей.
Он вам будет сказать сказку
Про Ивана и Савраску…
Милого Бабкина яркая звездочка!
Юность по нотам allegro промчится:
От свеженькой вишни останется косточка,
От скучного пира — угар и горчица.
Я полюбил вас, о ангел обаятельный,
И с тех пор ежедневно я, ей-ей.
Таскаю в Воспитательный
Своих незаконнорожденных детей…
ЭЛЕГИЯ
I
Купила лошадь сапоги,
Протянула ноги,
Поскакали утюги
В царские чертоги.
II
Ехал груздь верхом на палке,
Спотыкнулся и упал
И тотчас пошел к гадалке,
Там случился с ним скандал.
III
В метлу влюбился Сатана
И сделал ей он предложенье;
К нему любви она полна,
Пошла в Сибирь на поселенье.
IV
Сказал карась своей мамаше:
«Мамаша, дайте мне деньжат»
И побежал тотчас к Наташе
Купить всех уток и телят.
РАЗОЧАРОВАННЫМ
Минутами счастья,
Верьте, не раз
Живет, наслаждаясь,
Каждый из нас.
Но счастья того мы
Не сознаем -
И нам дорога лишь
Память о нем.
ПОСЛЕДНЕЕ ПРОСТИ
Как дым мечтательной сигары,
Носилась ты в моих мечтах,
Неся с собой любви удары
С улыбкой пламенной в устах.
Но я — увы! — погиб уж для мечтаний,
Тебя любя, я веру потерял…
И средь моих мечтательных скитаний
Я изнывал и угасал!..
Прости меня… Зачем тревожить
Заснувшего в гробу навеки мертвеца?
Иди вперед! Не унывай! Быть может,
Найдешь другого… подлеца!!
Прости меня, мой ангел белоснежный,
Подруга дней моих и идеал мой нежный,
Что я, забыв любовь, стремглав туда бросаюсь,
Где смерти пасть… О, ужасаюсь!
В могильный склеп с груди горячей,
Убитый, раненый, лежачий,
Стремглав я падаю… Не плачь, прости,
Все птицы будут петь и розаны цвести
Над свежевырытой могилой,
Куда меня злой рок стремглав опустит.
Тогда поймешь, как я страдал,
Как я любил свой идеал…
Над ней стремглав взойдет моя идея
Во образе цветов, ландышей, роз приятных;
Тогда по повеленью таинств непонятных
Из гроба буду я вставать стремглав ночами
И, отравясь цветов благоуханьем,
Как чудной девицы лобзаньем,
Уйду обратно в гроб стремглав
С прослезненными глазами…
К поэтическим строкам можно отнести и некоторую прозу Чехова, напоминающую белые стихи.[3]
О поэтическом творчестве Чехова в 1914 году в статье «Два Чехова» упоминал поэт Владимир Маяковский. Поэтесса Анна Ахматова считала Чехова несовместимым с поэзией:[3]
Чехов противопоказан поэзии (как, впрочем, и она ему). Я не верю людям, которые говорят, что любят и Чехова, и поэзию. В любой его вещи есть «колониальные товары», духота лавки, с поэзией несовместимая. Герои у него скучные, пошлые, провинциальные…
Возможно также, что слова Януковича о том, что Чехов является украинским поэтом, вызваны не целенаправленной политикой, а лишь низким уровнем эрудиции будущего Президента, который и ранее неоднократно совершал подобные оговорки (см. Оговорки Виктора Януковича).[6]